Что-то у меня очень много всего в "виртуальной жизни" началось одновременно. Впрочем, оно и неудивительно, потому что по отдельности оно бы вряд ли началось. В общем, ща я буду демонстрировать тут очередное начинание.
Напугав всех таким загадочным вступлением... что? никто не испугался? ну вот, а я так старалась... Ну и ладно. Ну и пожалуйста. Итак, фик по книге(ам) госпожи Роулинг, от которой(ых) мне, как водится, ничего не нужно, кроме продолжения сего замечательного произведения.
"История одной сущности"
Читать?
Напугав всех таким загадочным вступлением... что? никто не испугался? ну вот, а я так старалась... Ну и ладно. Ну и пожалуйста. Итак, фик по книге(ам) госпожи Роулинг, от которой(ых) мне, как водится, ничего не нужно, кроме продолжения сего замечательного произведения.
"История одной сущности"
Читать?
-
-
07.02.2005 в 20:08Часть первая, ироническая
Мэри была самая красивая. Именно Самая Красивая - для всех вместе и каждого в отдельности, и никто не смог бы с этим поспорить. Дело было в том, что Мэри с рождения обладала редким даром. Или качеством. Или особенностью. В общем, она была Хамелеоном. Не каким-нибудь там метаморфом, красота которого определяется только наличием или отсутствием того, что принято называть вкусом. А Идеалом, Мечтой и Надеждой именно того, кто смотрел на неё. Причём, если смотрящих было несколько, это почти совсем не мешало. Ведь описание «совершенно очаровательная девчушка, ну та, помните, с чудесными глазами» не требовало уточнений.
Откуда взялся этот дар - никто не знал. Возможно, у неё в роду были вейла и боггарт - а что, неплохое предположение, в наши времена ещё и не такое случается...
И, конечно же, Мэри была самим совершенством - ни у кого не поворачивался язык сказать такой очаровашке хоть сколько-нибудь обидное слово. У большинства даже мозги не поворачивались... то есть совсем. В её присутствии. Мозгами, языком и прочими органами всегда была она - с того момента как научилась ползать и лепетать.
По правде говоря, какой у неё был характер на самом деле, уже не вспомнить. Да и не знал никто. Одно известно точно: ей упорно не везло. Она была в этом абсолютно уверена. Неудивительно: даже когда она жаловалась на слишком мокрую воду, всегда находился кто-то, кто искренне ей сочувствовал. А ещё Мэри всегда знала: однажды этот никчёмный мир падёт к её ногам. Весь!!! Вот. Да. О чём это...
Ах, да, конечно, о Хогвартсе. Откуда же ещё ронять мир? Ну, хотя бы начинать шатать.
Письмо пришло в назначенный срок, но - вот оно, проклятое невезение, - в день Экспресса произошёл несчастный случай. Это было ужасно. Мерзкое чудище, чёрное, противно-склизкое, подстерегавшее добычу у ручья, жадно схватило девочку за ногу. Мэри еле добралась домой, вся в слезах, с трудом ковыляя...
К счастью, ранка от пиявки зажила быстро, буквально за два дня, и Мэри наконец-то отправилась в Хогвартс. Дирекция школы отнеслась к ситуации с пониманием, и в задержке, таким образом, остались только плюсы: всё внимание будет приковано к Мэри. Никаких глупых «общих» церемоний, отдельной толпы первокурсников и прочей мишуры. Праздничного ужина, правда, тоже не будет, но тем лучше - еда не будет отвлекать.
Шляпу тоже вынесут специально для неё. Кстати, интересно, что скажет Шляпа, увидев перед... э... под собой такое совершенство? Кажется, у них нет факультета для Самых Красивых? Не внешне, но по самой сути своей, а?
Кстати, Мэри знала одно очень полезное заклинание. Оно открывало двери. Вам, наверное, смешно, а представьте себе, как выглядит девочка, с трудом толкающая тяжеленную створку двери и протискивающаяся потом в узкую щель, которую удалось приоткрыть? Заклинание позволяло распахнуть любой тяжести дверь эффектно-быстро, гордо стоя при этом в середине дверного проёма. И не приваливаться потом к косяку, тяжело дыша и отирая капли пота рукавом сползшей мантии.
Итак, когда все студенты и преподаватели Хогвартса собрались на ужин, двери зала с гулом распахнулись, и на пороге появилась Она.
Воцарилась тишина, прерываемая только тихим иканием Невилла, который от неожиданности проглотил персиковую косточку.
Мэри изящным жестом поправила волосы.
Пэнси упала в обморок, поняв, что Такой Причёски из её крысиного хвостика никогда не получится. Драко не обратил на неё ни малейшего внимания, поняв то же самое. И как он раньше не замечал, что «крысиный хвостик» - это ещё мягко сказано?
Мэри одёрнула мантию.
В ушах у Рона зашумело: он неожиданно остро вспомнил, что ни одна из его мантий не подходит ему по росту. Где-то в глубине сознания Гермионы попыталась всплыть мысль, что Рону надо бы что-нибудь сказать, но безуспешно: вся голова была занята тем, как плавно и легко открылась дверь.
Мэри переступила порог.
Кто-то всхлипнул. На лицах учителей появилось отрешённое выражение. Пивз аккуратно поставил на место хрустальный графин, и даже стёр с него каплю джема.
Свет заиграл в её локонах, отразился в бездонных глазах...
Неурочная сова, на свою беду добравшаяся с посылкой до зала всего пару минут назад, на некоторое время забыла, что траектория вылета в окно отличается от прямой, и конец её пути ознаменовался весёлым гулом герба Хаффлпаффа.
Мэри шла между столами, гордо подняв голову.
Как известно, потолок в Большом Зале Хогвартса - это небо. Ну, или почти небо. Высокое такое, пустое... А обычно в больших залах таких замков висят люстры: огромные, многоярусные и не имеющие никакого отношения к грубому электричеству. Брызги хрусталя, белоснежная пена воска, водопад огней... и когда это цунами сошло с неба-потолка, обрушившись прямо на середину зала, никто просто не успел удивиться. Потому что все оглохли и ослепли. Или, пожалуй, всё-таки сперва ослепли, а потом уже оглохли...
А когда звон затих и сменился гвалтом нескольких сотен голосов, оказалось, что бедной Мэри опять не повезло. Ну посудите сами: к какому выводу могли прийти студенты вместе с учителями, когда, проспорив до хрипоты около часа, они так и не смогли договориться хотя бы о длине волос этой девочки. Не говоря уже об их цвете. Сошлись на том, что её появление было просто причудливой игрой света в хитро сплетённых гирляндах люстры. А уж реальность последней ни у кого не вызывала сомнений. Споры и домыслы о том, откуда же взялся этот хрустальный монстр, начали понемногу затихать только к Рождеству.
-
-
07.02.2005 в 20:12Часть вторая, метафизическая
Битва была поистине вселенского масштаба. Нежная Венера пала, пронзённая стрелой Ориона, Марс в одиночку сражался с Ураном и Сатурном, да ещё и в самом неблагоприятном для себя аспекте, а Гончие Псы порвали в клочья Млечный Путь, в результате чего карета Юпитера заблудилась где-то между туманностями. Юпитера надо было срочно спасать, ибо от его благополучия напрямую зависела оценка за десятифутовое эссе по астрономии, и абсолютно несчастный Гарри, брошенный сонными Роном и Гермионой на произвол судьбы, сидел в ворохе учебников перед камином. Комната давно опустела, количество песка под веками уже исчислялось килограммами, а проклятые планеты творили что хотели. Гарри со вздохом поднял голову и тоскливо огляделся. Через окно ему ехидно подмигивала какая-то мелкая звёздочка.
Неожиданно Гарри осенило. Значит, так. Если Юпитер, как следует из учебника, должен сейчас находиться в одном квадранте с Меркурием, то его должно быть видно в окно... башни на противоположном конце замка. То есть, не видно, потому что там всё равно деревья, а лезть на крышу слишком рискованно. А вот если верить его собственным последним вычислениям (и считать, что ошибся он вовсе даже при расчётах положения Меркурия), Юпитер сейчас точно надо головой. И - ура - для того чтобы его увидеть, крыша совершенно не нужна. Ведь есть потолок в Большом Зале, который, как известно...
Гарри поёжился. Что им вообще известно об этом потолке? Звон люстры до сих пор стоял в ушах. Говорят, Дамблдор потом три ночи возился, и уж что он там куда засунул - не им гадать. Впрочем, ему ведь не нужно именно в центр зала. Ему достаточно посмотреть на небо от дверей, например. Ведь способность отражать звёзды потолок не утратил.
Итак, вооружившись маленьким телескопом, большим свитком эфемерид и как-раз-подходящего-размера мантией-невидимкой, Гарри выскользнул в коридор. Вроде бы уговорив себя, что ночью одному в зале ничуть не страшнее, чем днём в присутствии учителей, сперва он шёл почти быстро, но к залу подкрадывался практически на цыпочках, а дверь открывал и вовсе не дыша.
В зале кто-то был.
***
- Альбус, Вы действительно уверены, что это безопасно?.. - в голосе звучала тревога.
- Вполне, Минерва, вполне. И потом, что ещё мы могли сделать?
- Я знаю, Альбус, но всё-таки позволить ЭТОМУ свободно разгуливать по замку...
***
Гарри замер. "Кто-то" не шевелился. "Я же в мантии, - напомнил себе Гарри. - А дверь могла и от сквозняка открыться". Ага. От сквозняка. Дверь. В Большом Зале. А почему тогда не сдуло все столы, например, и картины со стен - таким-то сквозняком? Он быстро проскользнул внутрь и закрыл створку.
Сделав несколько осторожных шагов, Гарри понял, что "кто-то" - привидение. Полупрозрачная переливающаяся фигурка сидела точно посередине зала и тихонько всхлипывала. Гарри знал только одно привидение в Хогвартсе, которое могло себя так вести.
- Миртл?.. - шепотом спросил он, осторожно приоткрывая мантию. - Миртл, что ты здесь делаешь?
Фигурка вскинула голову. Гарри судорожно втянул в себя воздух. Это однозначно была не Миртл. Если это привидение и жило раньше в замке, Гарри его, то есть её, до этой ночи ни разу не видел. Больше того, он ни разу вообще не видел столь очаровательного привидения. Даже туман, из которого она состояла, переливался как-то особенно нежно. Но голос оказался резким и капризным.
- Как?.. Как ты меня назвал? Кто такая Миртл?
- Э... Миртл - это... ммм... тоже девочка-привидение... она... эм... я подумал, что ты - это она, потому что она - плак... то есть, тоже всё время плачет, и... я удивился, потому что она живёт... э... я хотел сказать... в общем, она редко выходит из своего туалета... в смысле...
Гарри замялся окончательно, почувствовав, что говорит что-то совсем неподходящее для первого знакомства. Он был прав: к концу его тирады глаза девочки занимали примерно половину лица. Она возмущённо тряхнула волосами и хотела что-то сказать, но губы предательски задрожали, она быстро спрятала лицо в ладонях и провалилась сквозь пол.
Гарри тяжело вздохнул. Ну не понимал он этих девчонок, что хотите с ним делайте. Нет, он, конечно, чушь нёс, наверное, но... ох! Хоть бы как её зовут сказала. Не кричать же теперь: "Девочка, эй, девочка, где ты?" Делать было нечего, пришлось вспомнить, зачем он, собственно, сюда явился, и достать телескоп. Значит, Юпитер. Юпитер должен находиться... долгота... где тут восток в этом зале... ах, да... угол... теперь вот эту ручку... медленно поворачиваем трубу от центра зала к... Что? От ЦЕНТРА зала?! ЛЮСТРА!.. Гарри резко метнулся в сторону, чуть не опрокинув треногу телескопа, и тут неожиданно у него в мозгу что-то щёлкнуло. Он вспомнил, где он видел эту девочку.
- Мэри! - шёпотом позвал он. - Мэри, вернись, я не хотел тебя обидеть! Тебя ведь Мэри зовут, да?
***
- Ну, можно было, конечно, оставить всё как есть...
- Альбус, Вы прекрасно понимаете, что я не об этом. Безусловно, случай уникальный, и нельзя бросать на произвол судьбы... но остальные дети?
- Вряд ли она доставит остальным детям больше неприятностей, чем Пивз, например. Без тела она чувствует себя... неуверенно. Пусть пообщаются. Это как раз то, что нужно.
***
Из пола высунулась серебристая головка.
- А что, могут быть какие-то сомнения?
Гарри опешил.
- А... но мы же не были знакомы. Да, меня Гарри зовут, - спохватился он.
- Ну и что, что не были знакомы? Меня все всегда узнают. Вот и ты узнал. Правда, со второго раза, - девочка поджала губки.
- Я же тебя видел один раз и всего две минуты! - начал было защищаться Гарри. А потом зачем-то добавил: - Извини.
- Ничего! - довольно ответила девочка. - Теперь запомнишь.
- Послушай, а ты не могла бы вылезти из пола целиком? А то как-то неудобно... только не надо больше плакать, хорошо?
Мэри рыбкой вынырнула на поверхность, недовольно огляделась, выбирая, и в итоге уселась на трубу телескопа.
- А почему, собственно, я должна плакать? Я же не эта, как её...
- Миртл, - подсказал Гарри.
- Неважно. Так что ты здесь делаешь? Я думала, по ночам тут никого не бывает, кроме всяких сумасшедших привидений. А я боюсь привидений.
- Погоди, но ты же сама...
- Что я сама? - нахмурилась Мэри.
- Сама привидение. Почему же ты боишься?
- Я. Ха. Я что, похожа хоть на кого-нибудь из них?
- Нет, - честно ответил Гарри.
- Какое же я тогда привидение?
- Э... - Гарри начал чувствовать, что он уже вообще ничего не понимает, - кто же ты тогда?
- Я - Мэри! - гордо ответила полупрозрачная девочка, легко сидящая на хрупком телескопе.
Глядя на то, как она покачивает бледной ножкой в жемчужной туфельке, спорить почему-то совсем не хотелось.
***
- Знаете, чем это всё закончится? Тем, что по ночам по коридорам будут бродить толпы растерянных подростков, в надежде на благосклонный взгляд этого якобы привидения.
- Северус!..
- Что? Скажете, я не прав? Вы бы ваши собственные лица видели в тот вечер...
***
- Послушай, Мэри, - робко попытался продолжить разговор Гарри после минутной паузы. - А что произошло в тот вечер? Ну, когда ты только приехала в Хогвартс?
- Как что? Я приехала в Хогвартс. И вот теперь я тут. Правда, мне почему-то кажется, что всё должно было быть как-то по-другому... - на лице у Мэри появилась неуверенность.
- Ты хочешь сказать, ты ничего не помнишь?
- Как это - ничего не помню?! - неуверенность мгновенно сменилась недовольством. - Всё я помню. Я приехала. Меня почему-то никто не встретил, пришлось идти до зала самой. Впрочем, мне это даже понравилось, так даже интереснее получалось. Я открыла дверь, вот эту самую, у тебя за спиной. Тут все сидели, за столами. А потом...
Эта самая дверь за спиной неприятно скрипнула. Гарри в ужасе кинулся под стол, лихорадочно запахивая мантию и с глухим стуком роняя на пол свиток эфемерид. Вошедшая в дверь миссис Норрис не мигая уставилась на фигуру, сидящую посреди зала на телескопе.
- Ой! - восторженно прошептала Мэри. - Киска! Кис-кис-кис!..
Шерсть на загривке у кошки встала дыбом, она отчаянно зашипела и пулей рванула прочь из зала.
- Киска!.. - растерянно позвала Мэри. - Киска, к-куда же ты?.. П-почему она убежала?..
- Мэри, - выдохнул Гарри, выбираясь из-под стола, - Мэри, ты моя спасительница! Спасибо огромное! Постой, что ты?..
Мэри рыдала.
- Она... она у-убежала!.. она и... и... испуга-а-алась!.. меня-а-а-а!..
- Мэри, да что ты? - Гарри опять начал чувствовать себя идиотом. - Это же миссис Норрис! Какая она "киска"? Это самое мерзкое существо в этом замке после своего хозяина!
- Ты не понимаешь! - зло выкрикнула Мэри сквозь слёзы, - меня всегда любили кошки! Всегда! Все! И вообще меня всегда все любили! И не смей опять говорить, что я похожа на эту... как её... - и она снова нырнула в пол.
- Миртл, - растерянно закончил Гарри.
Воцарилась тишина. Гарри немножко потоптался на месте, потом подпрыгнул как ужаленный и начал лихорадочно складывать треногу.
- Мэри! - сказал он в пространство, надеясь, что она его слышит. - Мэри, я должен бежать: если тут сейчас появится Филч, мне конец. Я ещё приду. И не расстраивайся ты из-за этой дурацкой кошки!
Он закончил упаковывать телескоп и быстро выскользнул в холл. Уже пробираясь сквозь картину Гарри вдруг вспомнил, что так и не посмотрел, виден ли сквозь потолок Юпитер. Что ж, какой замечательный повод наведаться в зал следующей ночью!
***
- Гарри, Рон! Я, наконец, поняла, как она это сделала! Я не могла спокойно спать, с того дня как это увидела! - лицо Гермионы лучилось от счастья.
- Что? Кто "она"? И что сделала?
- Тогда, в зале, эта дверь! Я поняла, почему она у неё так странно открылась! Она просто палочку неправильно держала!!!
-
-
07.02.2005 в 20:13Часть третья, философская
Комната выглядела странно. Полумрак, штуки какие-то по стенам... Впрочем, самым странным в комнате было то, что буквально несколько секунд назад это был зал. Огромный зал со свечами, столами и кучей народу. А теперь это комната. Небольшая. И пустая - в смысле, куда же все подевались?
Автором этих незамысловатых размышлений была стоящая у одной из дверей девочка. Растерянное лицо, сбившаяся школьная мантия, в правой руке - судорожно сжатая не за тот конец палочка. Поозиравшись с минуту, девочка опустила палочку в карман и подошла к небольшому столику в центре комнаты.
На столике стоял странный предмет, похожий на овальную картину в серебристой рамке. Картина изображала ту часть стены, которая переходит в потолок. Некоторое время девочка сравнивала реальную стену комнаты с нарисованной, потом осторожно дотронулась до рамки. Та слегка повернулась, и изображение волшебным образом изменилось. Теперь там был просто потолок. Обратный поворот рамки вернул в рисунок стену. Было похоже, что это и в самом деле стена и потолок этой комнаты. "Интересно, а если её повернуть ниже?.." Стена послушно поползла вниз, показался верхний край двери. "Знаю! - девочка просияла. - Это, должно быть, ЗЕР-КА-ЛО!"
В их доме не было зеркал. Мама однажды привела её к небольшому пруду, обнесённому оградой, и рассказала, что есть специальные штуки, в которые можно увидеть себя, точно так же как в воде видны небо и деревья. Она хотела подойти поближе, но мама не разрешила: за ограду маленьким девочкам нельзя, там живут злые кусачие бобры. В ручье же всё дрожало, переливалось и дробилось солнечными лучами. В книжках, что она читала, принцессы иногда видели своё отражение в стёклах карет, а служанки - в начищенных кастрюлях. Но кареты у неё не было, кастрюль тоже, а мутноватые окна их дома и глиняные горшки на кухне ничего не отражали. Позже мама пообещала, что когда она вырастет, у неё непременно будет своё зеркало, а пока ей ещё рано - можно случайно разбить и порезаться.
Девочка отдёрнула руку от рамки, боясь испортить что-нибудь в чужой комнате, - вдруг она всё ещё слишком маленькая, - но потом любопытство пересилило. Она вздохнула, решительно обхватила рамку двумя руками и повернула зеркало к себе.
Кто-нибудь взрослый сказал бы, что отразившееся в зеркале не заслуживало отдельного описания. Внешность девочки была, пожалуй, приятной - и совершенно не запоминающейся. Щёки. Нос. Глаза, ресницы, брови... всё, вроде, на месте. И всё. Но девочка не была взрослой. По правде говоря, ей даже не пришло в голову сравнивать нос своего отражения с носом, например, вот этого дедушки в смешных очках - гораздо интереснее было смотреть, как девчачье лицо в рамке отвечает на её подмигивания и улыбки. Дедушка тоже старался, но у него получалось хуже. Кстати. Зеркало показывает то, что перед ним, а это значит... у неё что, две головы?!
Она в ужасе отпрянула от столика, и тут же врезалась во что-то мягкое. Раздалось сдавленное оханье, чьи-то руки поймали её за плечи и развернули. Подняв голову, она встретилась взглядом с дедушкой из зеркала.
- Чего же ты так испугалась, красавица? - добродушно поинтересовался дедушка.
- Я... я решила, что это моя вторая голова...
Дедушка расхохотался.
- Чего только за свою жизнь не слышал... нет-нет, просто я посмотрел в зеркало одновременно с тобой. Поэтому мы были там вместе. Ты не против?
- Н-нет...
- Вот и хорошо. Давай знакомиться?
Девочка вспыхнула: ну вот, перепугалась непонятно чего и "совсем забыла об элементарной вежливости", как сказала бы мама. Она церемонно поклонилась.
- Меня зовут Агата. Агата Кингслей.
- Очень приятно. А я профессор Альбус Дамблдор, директор Хогвартской школы Магии и Волшебства. Добро пожаловать в мой кабинет. Присаживайся.
Агата опять испуганно подпрыгнула. Вдруг нахлынули все события дня: последние сборы, дорога в школу, замок, величественно выплывающий из-за деревьев, двери в огромный зал... а дальше она помнила только яркую вспышку и головокружение, как на карусели. И она оказалась в этой комнате, которая, оказывается, кабинет директора. И рожи она корчила не кому-нибудь, а...
- Тише, тише, - произнёс Дамблдор, сам опускаясь в кресло. - Я не кусаюсь.
Почему-то такое странное заявление её в самом деле успокоило.
- Извините. Я... не знала, что это ваш кабинет. Я сама не знаю, как я тут очутилась.
- Всё в порядке. Это я тебя сюда отправил. И, ты знаешь, мне пришлось порядочно повозиться, прежде чем удалось всё это организовать.
Агата растерялась.
- Организовать... что?
Дамблдор вздохнул, потом улыбнулся.
- Я попробую объяснить. В конце концов, здесь ты именно за этим. Ты ведь никогда раньше не видела себя в зеркале?
- Да. И кастрюль у меня тоже не было.
- Кастрюль?..
- Ну, чтобы отражаться.
- Э... хорошо. Всё дело в том, что ты родилась не совсем обычной девочкой. Вот скажи, ты сейчас смотришь на меня, кого ты видишь?
Агата замялась.
- Вас...
- Ох, - Дамблдор картинно закатил глаза. - Я хочу сказать... опиши, какой я, как я выгляжу, что ты видишь.
- Ну... Вы высокий... худой... так?
- Так, давай дальше.
- У вас седые волосы... голубые глаза... и нос очень длин... ой, извините! - Агата покраснела.
- Замечательно! Именно то, что нужно. Так вот. Ты считаешь, что мой нос слишком длинный, по мне он в самый раз, но нос мой от этого совершенно не меняется. А вот твой нос мог бы.
- Как это?
- Очень просто. Давай представим, что здесь в комнате есть ещё третий человек, который не любит длинных носов. А я, допустим, просто обожаю длинноносых девочек. Так вот, от твоего носика мы бы оба были в полном восторге.
- Почему?
- Потому что это твой дар, доставшийся тебе от рождения: нравиться всем. Мы бы увидели тебя по-разному, этот третий человек и я. И если бы нас в комнате было десять, мы все бы видели перед собой разных девочек.
- Ой!..
Дамблдор ещё раз вздохнул.
- Вот то-то и оно, что "ой". Пока ты была ребёнком, это не имело особенного значения: маленькие дети все очаровательны. Но когда ты начала взрослеть, это стало тебе мешать. Поэтому я твой дар, скажем так, отключил.
Агата опешила. Она открыла рот, попыталась что-то то ли сказать, то ли спросить, но так и не произнесла ни звука. Дамблдор подождал немного и продолжил.
- Быть самой красивой - это очень непростая задача даже для взрослой женщины. Остальные не видят тебя, они видят только твою внешность. И, знаешь, это обычно самым неприятным образом сказывается на характере. Поэтому мы с твоей мамой решили тебе помочь. С сегодняшнего дня в замке появится ещё одно привидение...
- Здесь есть привидения?!
- Да. Тебя это удивляет? В любом уважающем себя замке должны быть привидения.
- Я... я боюсь привидений... - Агата всхлипнула.
- А вот это ты зря. Привыкай, нельзя быть такой пугливой. Так вот. Это новое привидение - и есть твой дар. Ты легко узнаешь его, точнее, её - и она, скорее всего, назовёт себя Мэри.
- Откуда вы знаете?
- Догадываюсь, - Дамблдор усмехнулся. - Пока ты здесь учишься, она побудет самой красивой вместо тебя. За это время ты сможешь привыкнуть к себе такой, какая ты есть, и к ней, какая есть она. А когда ты будешь готова, мы вернём её тебе.
- А когда я буду готова?
- А это уже зависит только от тебя. Сначала ты должна будешь научиться жить без неё, я надеюсь, ты ещё не слишком к ней привыкла... Потом тебе надо будет с ней договориться. Чтобы она не пыталась командовать тобой. А пока - хватит всего этого, и давай решим, на каком факультете ты будешь учиться.
Дамблдор встал. И тут у Агаты вдруг созрел вопрос.
- Профессор Дамблдор?
- Да.
- Скажите, пожалуйста, а при чём тут зеркала?
Дамблдор вздохнул в третий раз.
- Зеркала созданы отражать то, что перед ними. Человек видит в них себя такого, какой он есть. А тебе, девочка моя, придётся ещё научиться этому...
***
Позже, когда все формальные процедуры были закончены и засыпающую на ходу Агату увела профессор Спраут, Дамблдор прошёл в свою комнату и устало опустился в кресло. Девочка была в полном порядке, то, что у неё не оказалось каких-то выдающихся способностей, неудивительно: не было возможности проявиться, да и вовсе это не значит, что так и останется. Всё-таки Хаффлпафф - это полноценный факультет достаточно известной школы, а не приют для юродивых, как молчаливо убеждены некоторые.
Новое привидение, конечно, принесёт достаточно хлопот, и неприятности наверняка будут, но профессия директора школы не для тех, кто заранее считает себя неспособным справиться с... да с чем угодно, дети - они такие... Ох, вот о чём совсем не хотелось думать, так это о предстоящем учительском собрании. Сегодня все слишком удивлены и растеряны, а вот в пятницу, когда будут обсуждаться происшествия недели, может оказаться непросто объяснить всем, что и зачем он сделал. Впрочем, это ведь тоже часть работы директора, не так ли?
Сакраментальное: Конец